Если б выжить мне довелось...

Меня погребли под собою хлеба,
Мне саван скроили метели.
На долю мне вышла лихая судьба —
Погибнуть в свинцовой купели.

Я вижу, как жесток и сир,
На горло наступив пророку,
Нас переделывает мир,
На откуп отданный пороку.

26 ноября 1994 года наш дважды красноконный сорок пятый отдельный полк специального назначения разведки ВДВ получил приказ к 4 декабря перебазироваться в Моздок.

Я ни в коем случае не претендую на объективность и не верю в неё на войне. Поэтому мой взгляд — это взгляд пристрастного человека, увидевшего эту войну со стороны Ливана и Сирии. Говорю это заранее, чтобы не разочаровывать чьи-то ожидания.

Летом 98-года меня вышли мои знакомцы сербы, с которыми я сдружился, воюя в 1995 году добровольцем в Краине. К этому моменту они уже занимали высокие должности в сербском Генштабе. Уже было понятно, что Югославия назначена военной целью НАТО, и изменить уже ничего нельзя. По данным разведки война должна была начаться в декабре—январе, когда в Югославии минимум зелени, и в горах лежит снег.

В этот день российскому батальону вручали вымпел лучшего подразделения миротворческих сил России. Играл ор кестр, развевались знамена. У неболь шой трибуны на столах высились горы подарков от спонсоров. Впервые за по следние дни выглянуло солнце. По всему чувствовался праздник.

Я помню самый первый день,
когда в берете набекрень
на землю спрыгнул я под рев борта.
Не вру — сам черт мне был не брат,
и мне хотелось воевать,
и жизнь была безоблачно-проста.

Говорят, чтоболее-менеезначимые литературные произведения появляются через 10–20 лет после окончания войны. Это время необходимо для осмысления. Что происходило с нами ТАМ?

После Афгана прошло уже почти двадцать лет. Временные рамки соблюдены. И, безусловно, произведения достойные именоваться новой окопной прозой, уже создаются. Но дело в том, что это именно «окопная» проза — проза солдат и младших офицеров. Найти воспоминания старшего офицерского состава практически невозможно. Редкие материалы стали проскальзывать только сейчас, да и то в небольшом количестве. В чем же причина?

Своим мнением делится Артём Шейнин.

  Птица камнем упала на разбитую кирпичную стену. Осмотрелась, нервно вращая булавочной головой, как башней игрушечного танка, наводя глаза-прицелы на обугленные внутренности убитого Города.

    Вдруг её испугал шорох осыпающейся штукатурки. Под стену, нервно озираясь, пробирался снайпер.

    Птичка дернула хвостиком, какнула и исчезла. «Полечу-ка от греха подальше, здесь даже мух не осталось», – на прощанье чирикнула она.

Есть войны справедливые. Есть преступные. Есть ожесточённые, и есть "тихие". Но обычно за сводками о ходе боевых действий скрыты отдельные "маленькие" трагедии. Трагедии отдельных людей, которые редко кто замечает.

Людям свойственно говорить: "Давайте подавим их танками! Давайте разгромим врага в пух и прах!" Но при этом они часто забывают, сколько боли принесёт это таким же, как они. А, может быть, и им самим.

Горы задевают облака.
Снова будет Новый год без снега.
Шум мотора, на цевье рука,
Как прыжок над пропастью с разбега.